О Христианском Браке — часть 2
Необходимым плодом строгой заботливости каждого из супругов об исполнении своих обязанностей должно быть взаимное между ними согласие и мир. «Если каждый из супругов будет стараться исполнять свои обязанности, то за сим скоро последуют и взаимные для них выгоды. Если, например, жена будет готова терпеть и раздражительного мужа, а муж не станет раздражать жену гневливую, то между ними водворится совершенная тишина, и жизнь их будет подобна пристани свободной от волн».
По взаимной любви к друг другу, ради общего благополучия каждый из супругов должен быть снисходителен к недостаткам другого, должен запастись терпением на случай самых горьких неудовольствий, обид и взаимных огорчений. Златоустый говорит: «А что делать, если муж будет кроток, жена же беспокойна, злоречива, болтлива, расточительна (это общий их всех недуг), и если она будет выказывать много других слабостей? Как ему, несчастному, вынести такую каждодневную неприятность, гордость, бесстыдство? Что делать если, напротив, она будет скромна и тиха, а он дерзок, подозрителен, сердит, сильно будет надмеваться, то богатством, то властью, когда с нею — свободною — будет обращаться как с рабою, и не больше будет расположен к ней, как к служанке? Как вынести ей такое
унижение и притеснение? «Терпи, — говорит Апостол, — все это рабство, ибо тогда только ты будешь свободна, когда он умрет, а пока он жив, необходимо с великим тщанием вразумлять его и делать лучшим, или же, если это невозможно, мужественно переносить непрерывные нападения и непримиримую брань».В другом месте Златоустый, для прекращения всяких раздоров, советует мужу вооружаться снисходительною терпеливостью, а жене совершенною покорностью. «Иной скажет: «Жена вздорна, расточительна и обременена другими пороками.» Переноси терпеливо все. Затем ты и занимаешь место главы, чтобы уметь врачевать тело.
Сказано: «Мужие, любите своя жены, яко своя телеса». Этот закон дан и женам.»
Когда мужу достанется злая жена, его обязанность — не раздражаться, но со
смирением усматривать в сем несчастии десницу Господа, карающую его за грехи.
«Против тебя поднимает войну жена, — говорит Златоустый, — тебя входящего
встречает она как зверь, изощряет язык свой как меч. Горестное обстоятельство, что помощница стала врагом! Но испытай самого себя. Не сделал ли ты сам
чего-либо в молодости против женщины? И вот рана, нанесенная тобою женщине,
врачуется женщиною, и язву чужой женщины, как хирург, выжигает собственная жена.
А что худая жена есть заушение грешному, об этом свидетельствует Писание. Жена
злая будет дана мужу грешному, и дана будет, как горькое противоядие которое
иссушает худые соки грешника».
Если, по учению св. Златоустого, худой характер жены есть Божеское наказание
мужу, то очевидно, что муж должен выносить это наказание с совершенным
терпением, и потому ничто не может извинить жестокости мужа к жене. Это противно
и учению о христианской терпеливости и снисходительности, и понятию о любви,
какую муж всегда должен сохранять к жене. То бесчеловечное обращение с женами,
какое нередко случается встречать у мужей, особенно из низших сословий,
Златоустый решительно осуждает, как нечто в высшей степени жестокое и
варварское. Для исправления недостатков жены он советует прибегать к терпеливому
вразумлению, а не к брани, и тем менее к побоям. «Мужу бить свою жену, — говорит
он, — это крайнее бесчестие не только для того, кого бьют, но и для того, кто
бьет. И вам жены, и вам мужья, говорю: сохрани вас Бог от такого греха, который
бы доводил мужа до необходимости бить жену. Но что я говорю о жене? Для человека
благородного должно казаться противным бить, и даже поднять руку на рабыню…
Тем более бесчестно подымать руку на свободную. Это всякому известно даже из
языческих законов, которые жену, претерпевшую от мужа побои, не обязывают жить
вместе с ним, как недостойным ее сожительства. И бесчестить, как рабыню, подругу
своей жизни, давно уже помогающую тебе в необходимых делах, не есть ли знак
крайнего беззакония? Такого мужа, если только можно назвать его мужем, а не
зверем, я ставлю наравне с отцеубийцею и матереубийцею. Ибо, если нам заповедано
— ради жены оставлять отца и матерь, не с тем, чтобы обидеть их сим, но чтобы
исполнить закон Божественный — столько вожделенный для самих родителей, что они,
будучи оставляемы, благодарят Бога и соглашаются на то с великим усердием; то не
крайнее ли бесчестие оскорблять ту, для которой Бог повелел оставлять даже
родителей? Не безумие ли это? А бесславие, происходящее отселе? Какое слово в
состоянии даже выразить то, когда вопли и стенания жены разносятся по улицам,
когда соседи и проходящие стекаются как бы к жилищу некоего зверя, внутри
логовища пожирающего свою добычу, к дому того, кто производит такое бесчестие?
Лучше было бы когда бы земля поглотила такого нечестивца; лучше, нежели опять
ему показываться в обществе. «Но жена, — скажешь ты, — обнаруживает дерзость.»
Пусть и так, но ты не забывай, что она — жена, сосуд слабый, а ты — муж. Ты для
того поставлен начальником и главою, дабы сносить слабость жены, которая должна
повиноваться тебе. Посему поступай так, чтобы власть твоя была почтенна; а она
будет такою только тогда, когда ты не станешь бесчестить подчиненную тебе. Как
царь тем досточтимее бывает, чем почтеннее делает подчиненного ему начальника.
Напротив, если бесчестит и посрамляет величие его достоинства, то и его
собственная слава немало от сего страдает. Так и ты немало повредишь чести
своего начальства, если будешь бесчестить жену, которой достоинство подчинено
тебе.»
Самое лучшее средство исправить дурной характер жены есть благоразумная со
стороны мужа снисходительность и внимательное попечение об искоренении пороков
ее. «Когда в доме случится что-либо неприятное от того, что жена твоя погрешает,
тогда ты, — советует Златоустый мужу, — утешай ее, а не увеличивай печали. Хотя
бы ты все потерял. Но нет ничего прискорбнее, как иметь в доме жену, которая
живет с мужем без доброго к нему расположения. На какой бы проступок со стороны
жены ты ни указал, ты ничего не можешь представить такого, что бы более
причиняло скорби, чем раздор с женою. Посему-то любовь к ней должна для тебя
быть драгоценнее всего. Если каждый из нас должен носить тяготы друг друга, то
тем более муж обязан поступать так по отношению к своей жене. Хотя бы она была
бедна, не унижай ее за то; хотя бы она была глупа, не нападай на нее, но лучше
исправляй ее; она — часть тебя, и ты составляешь с нею одно тело. «Но она
сварлива, пьяница, склонна ко гневу?» Если и так, то надобно скорбеть о сем, а
не гневаться; молить Бога, чтобы Он исправил ее; надобно увещевать ее,
уговаривать и употреблять все меры к тому, чтобы истребить в ней эти пороки.
Если же ты станешь бить и угнетать жену, то болезнь сим не излечится, потому что
жестокость усмиряется кротостью, а не другою жестокостью. Вместе с сим помышляй
еще и о том, что за кроткое обхождение твое с женою тебя ожидает награда от
Бога. Говорят, что некто из языческих философов имел жену сварливую, злую и
дерзкую. Когда его спросили, для чего он, имея такую жену, терпит ее — мудрец
ответил, что в ней он имеет в своем доме, как бы школу и училище любомудрия. «Я
буду, — говорил он, — терпеливее других, если ежедневно стану учиться в сем
училище». Вас удивляет это? А я тяжко вздыхаю, когда вижу, что язычники
поступают мудрее нас, коим заповедано подражать Ангелам, или лучше, коим
повелевается подражать самому Богу в рассуждении кротости. Говорят, что философ
потому сам и не изгонял злой жены своей, что она имела дурной характер, а
некоторые утверждают, что он даже и взял ее по причине такого ее характера. Если ошибешься в выборе невесты и введешь в дом жену недобрую, несносную — в таком случае, по крайней мере, подражай языческому философу, и всячески исправляй свою жену, а худого ничего ей не делай. А когда станешь переносить супружеское иго в согласии с нею, то через сие приобретешь по своему желанию и другие выгоды, и в духовных делах весьма легко успеешь. Вообще, по учению Златоустого, любовь мужа к жене должна быть чувством разумным. Основанная на душевных качествах жены, она
должна иметь в виду ее нравственное исправление и усовершенствование. Поэтому муж виновен и перед самим собою, и перед женою своей, и пред судом Божиим, если он остается равнодушным к слабостям и недостаткам жены, и не обращает на них никакого внимания. Но, с другой стороны, он не должен и раздражаться ими, и с жестокостью преследовать за них жену свою. Кроткое, растворенное разумною снисходительностью и любовию обращение мужа с женою есть наиболее надежное средство к ее исправлению. «Хотя бы и много погрешила против тебя жена,» — говорит Златоустый, — «все ей прости.