Поджелудочная железа мирно дремала на своем любимом месте, удобно устроившись под желудком человека после тяжелого трудового обеда. Вдруг страшный удар по голове заставил ее проснуться и придти в себя.
· Эй ты, селезенка, хватит спать, тут для тебя работа есть.
· Я не селезенка, я поджелудочная железа, – обиженно ответила та, – а ты кто такая, чтобы мне приказывать?
· Как это кто? Я – нервная клетка.
· Ага, вот это я и вижу, какая-то ты нервная.
· Ладно, хватит умничать, слушай меня внимательно и не переговаривайся. Только что верховное правительство получило сообщение от рецепторов языка: “Внимание, всем органам пищеварения, привести себя в повышенную трудовую готовность. В ваш район движется посылка с чем-то очень сладким”. Теперь ты поняла, почему я тебя разбудила?
· Могла бы это сделать и помягче.
· Ладно, замяли, давай о деле. Тебе придется выделить довольно много инсулина, чтобы нейтрализовать этот опасный груз.
· А ты подумала, где я его возьму?
· Это уже твои проблемы.
Конечно же, поджелудочная железа была совершенно не против регулярно обеспечивать организм инсулином, чем она, собственно, и занималась всю свою сознательную жизнь, но не в таких же дозах. То, что от нее требовалось, было свыше ее сил и ей приходилось работать на износ.
· А почему, собственно, я должна переживать за здоровье каждого органоида, как будто это касается только меня. Я уже сколько лет пыталась передать жалобу в верховный суд центральной нервной системы, и что ты думаешь, меня кто-то слушает. Почему ты не подаешь никаких сигналов наверх?
Долгие годы работы во внутренних органах научили нервную клетку, что с начальством лучше не спорить.
· Ты думаешь, я не пыталась достучаться до совести этого человека? – начала оправдываться нервная клетка. Знаешь, куда он меня послал? Можешь быть уверена, намного ниже, чем почки. А если буду надоедать, еще и таблетками закидает, типа анальгина. Я после них неделю отойти не могу — ни на что не реагирую.
При упоминании о таблетках у поджелудочной железы пропало всякое желание бороться за истину. Слишком много она насмотрелась мучений от этих ужасных веществ, которыми центральное правительство подавляет всякое восстание любого органа.
· Да, — согласилась поджелудочная железа, — к сожалению, проблемы внутренних дел наше правительство не интересуют. Оно больше озабочено внешними связями: где бы достать очередной лакомый кусок. А вы тут сами разбирайтесь с этим мусором.
Она тяжело вздохнула, напряглась из последних сил… и долгожданный инсулин потек из ее открытой души, превращая смертоносный сахар в живительный нектар для всего, что окружало ее.
Тяжелые годы непосильной работы не могли не сказаться на здоровье этого органа. Утомленная изобилием мясной, жирной и сладкой пищи, которую каждый день ей приходилось через себя переваливать, да еще и в самое непредсказуемое время дня и ночи, она настолько устала, что не могла уже выделить из себя ни одной капли инсулина.
А верховное правительство по-прежнему игнорировало нужды своего организма.