Кашпировский начинает сеанс
Очень показательно, что на смену твердокаменному атеизму, отрицавшему всякие сверхвозможности и скептически относившемуся к психологии вообще, пришло повальное увлечение экстрасенсами, которые все основывали на этих самых сверхвозможностях и неисчерпаемых резервах человеческой психики. Одно крайнее заблуждение сменилось другим.
Легализацию экстрасенсов оправданно связывают с именем Кашпировского. Именно Кашпировский, этот мгновенно получивший широкую известность и общественную признательность телевизионный маг, стал символом современного экстрасенсорного помешательства тогда еще великого и неделимого Советского Союза. Разумеется, такой пышный и редкостный цветок оккультизма не мог появиться из ничего. Все было готово: и почва и корень.
Еще в шестидесятые годы, когда тоталитарная страна неожиданно получила глоток хрущевской свободы, вместе с этим воздухом свободы к нам проникли теории о резервных, скрытых возможностях человека. Но до легализации экстрасенсов еще далеко. Хрущевское послабление заканчивается новым закручиванием идеологических гаек, когда борьба инакомыслящих с генеральной линией партии все чаще заканчивается для них палатой психиатрической больницы. В начале семидесятых вновь подполье, которое объединяет людей, увлекающихся биоэнергетикой. Статьи в Уголовном кодексе, подразумевающей наказание за оперирование неведомыми энергиями, нет, а наказывать-то и пресекать вредную деятельность надо! Психушки широко открывают двери для тех, кто пытается выйти за пределы реального мира. Но увлечение тайными опытами становится настолько сильным и так распространяется, что никто уже не боится преследований, психушек, удушающих объятий правосудия.
О людях, которые чувствуют и «видят» то, что другие чувствовать и видеть не могут, шушукаются на советских кухнях, к ним присматриваются диссиденты, имеющие нелегальные связи с Западом. В 1975 году движение достигает такого большого размаха, что организуются конференции, опять же подпольные. На них обмениваются знаниями о биоэнергетике и опытом — так распространяется информация, ведь литературы пока никакой.
Повальное увлечение йогой, и группы собираются в основном по этому признаку — принадлежности к поклонникам йоги. Йогу в стране не запрещают, приняв ее за разновидность физкультуры, которую всегда культивировали в обществе, где физическую форму человека ценили выше всякой другой. Рассказы о позах и асанах (технике йоги) прилежно публикует влиятельный и популярный журнал «Наука и жизнь». Но исполнение их на деле всегда отличается от строгих канонов в сторону послабления требований. Восточная философия, составляющая идейный фундамент йоги, трудна для ее усвоения российской ментальностью.
В больших собраниях пробуют «считывать» мысли людей, вводить в гипноз, внушать. Первый прорыв скопившегося тяжелого пара биоэнергетики в тогда еще Ленинграде. Открывается клуб биоэнергетики в ДК Ленсовета — единственный в городе, единственный в стране. В нем 160 человек, «практикуют» лишь несколько, среди которых Владимир Сенкевич и Вадим Поляков. Результаты ошеломляющие — имена биоэнергетиков у всех на слуху, слава об их чудесах разрывает железные цепи партийной цензуры, намертво сковавшей прессу. Гласно и негласно она растет в народе. Вскоре, как грибы после дождя, появляется масса аналогичных объединений. Они легализуют свою деятельность. Выходит в свет литература по биоэнергетической теме, большей частью переводная. Книги, подготовленные в спешке и отпечатанные на чем придется, расходятся миллионными тиражами. Их покупают и посвященные и непосвященные.
Кашпировский собирает урожай
В изучение экстрасенсорного феномена включается наука, первые репортажи о людях, наделенных сверхчувственными способностями, транслирует телевидение. Еще пару лет назад опыты Кулагиной, двигающей предметами, могли видеть лишь сотрудники КГБ, а теперь их транслировали на всю страну. На этом слиянии интересов двух мощнейших в то время сил, формирующих общественное сознание, — науки и телевидения — вырос феномен Кашпировского.
Кто из нас, достигших к 80-м годам самостоятельности, хоть раз не сидел у телевизора на сеансе, который проводил Кашпировский? Его аудиторией была тогда вся многомиллионная страна. Такого поклонения не снилось ни одному самому могущественному магу за всю историю человечества! Никто не мог одновременно воздействовать на физическое и душевное здоровье такого гигантского количества людей. У тысяч зарубцовывались язвы и пропадали послеоперационные рубцы, восстанавливалась нормальная работа сердечно-сосудистой системы, бесследно исчезал диабет. Сакраментальная фраза: «Внушаю только добро» может стать самым известным речением XX столетия.
Тем, которые внимали ему и верили как богу, было абсолютно безразлично, что за личность перед ними, какой человек их кумир Кашпировский и как попал на телевизионный экран. Тогда случайных людей по телевизору не показывали, а только космонавтов, ударников труда или ученых. Не очень приветливый Кашпировский своими словами напоминал ученого, правда, несколько странного. Но мало ли у кого какие странности бывают.
Тогда немногие знали, да и теперь не все знают, что в 60-е годы их кумир был членом сборной Украины по тяжелой атлетике. Но демонстрация физической силы, в которой он к тому же далеко не продвинулся, стала совершенно неинтересной после того, как Анатолий случайно попал на кафедру психотерапии в Виннице. Вот где силища, понял он! Опыт работы с больными утвердил его в этом. Здесь у него лучше получалось, чем со штангой. Опыты стал расширять, гастролируя по городам и весям. Раздражали выступления бездарных конкурентов — гипнотизеров, работавших по линии филармонии и пожинавших неплохие урожаи на неосвоенной пока еще ниве. Ведь у самого Анатолия жизнь была отвратительной — ни квартиры, ни денег. На выступления в самых затрапезных залах толкала материальная нужда. 1700 гастролей за двадцать семь лет! Шутка сказать.
Кашпировский не брезговал никакой работой
Аудитории — самые разнообразные. Где-нибудь под Ухтой триста — особо опасных рецидивистов. Каждый с гонором и большим самолюбием. Где-то в глухой деревне — сто животноводов и механизаторов. Все до одного пьяны и требуют чуда. И не было случая, когда бы он не овладел залом, не заставил эту низкую толпу подчиниться ему. Так что путь на вершину телевизионной славы был долгим и тернистым. Но Кашпировский одолел его.
А кто из нас, достигших зрелых лет, а вместе с ними и болячек, не ставил трехлитровые банки и ведра с водой перед голубым экраном, когда на нем появлялось интеллигентное, не слишком разговорчивое лицо Алана Чумака. Красноречивее слов были его руки, взмах которых «заряжал» емкости объемом с ванну целебными свойствами на долгие годы.
Чумак был явной противоположностью своего предшественника, успевшего набрать силу и вес в мире биоэнергетиков. Внешне, конечно. Спортсмен Кашпировский — черноволосый, неулыбчивый, низкорослый, одетый в черное, с тяжелым исподлобья взглядом сверкающих глаз — очень скоро навлек на себя критику ученых умов, что посеяло зерно сомнения в душах атеистически правоверных россиян, для которых наука продолжала оставаться истиной в последней инстанции. А «светлый» Чумак, бывший журналист и велосипедист, с интеллигентными манерами и тихим голосом долго еще оставался кумиром доверчивых женщин. По его совету они прикладывали к больному месту его фотографию или спали с ней в обнимку, положив под подушку.
Тут внимание! Манипуляции с фотографиями, само «странное» поведение во время телесеансов, когда чудотворец, глотая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, и делая таинственные пассы руками, «заряжал положительной энергией» воду и все, что стояло перед экранами телевизоров, — больше, чем психотерапевтические (как сам он их называл) опыты Кашпировского смахивали на колдовство. Алан не стеснялся этого и не заигрывал с наукой, как это делал его конкурент. Он не вступал в жаркие дискуссии и не пытался объяснить, откуда у него силы делать добро. Он тихо, безмолвно работал.
Кашпировский же не стеснялся предстать перед академиками и профессорами в Академии наук СССР на какой-нибудь мудреной дискуссии по «философским проблемам психорегуляции и самосовершенствования резервных возможностей человека». Со свойственным ему напором задать трепку науке, посрамить ее генералов. Ведь именно на авторитет этой громадной силы, заменявшей тогда духовное сознание, он уповал. Как служитель сатаны Кашпировский привлекал ее славу себе на пользу, манипулировал ее возможностями. И хотя наука отвечала ему нелюбовью, но, вопреки себе и своим же установкам, самим фактом подобных диалогов с экстрасенсами пробивала тысячам последователей Кашпировского тропинку в чащобе недоверия и опаски людей к сверхъестественному.
Наука проиграла войну
Скоро наукообразие уйдет, маска науки будет снята, и экстрасенсы перестанут бояться ненаучности, недоказанности, открыто вводя колдовские приемы в методы воздействия на «резервные возможности человека». Парадокс, но именно наука, базирующаяся на атеизме, материализме и отрицании духовных сил, проложит широкую столбовую дорогу, по которой смело войдут в нашу жизнь тысячи лекарей, знахарей, бабок-шептуний!
Когда после диспутов и попыток научным путем проникнуть в тайны сверхвозможностей научные деятели спохватятся и начнут в ужасе подсчитывать, сколько людей от телевизионных исцелений Кашпировского попадает в реанимацию и сумасшедшие дома, когда они затрубят тревогу в средствах массовой информации (Караул! Психический террор!), будет поздно. Дорога уже освоена, паровоз экстрасенсорики набрал стремительную скорость и под колесами этой страшной машины нашли смерть тысячи людей. А прославленный на весь белый свет «психотерапе-у-вт» им ответит: «Вы представьте массу трупов, которая погибает на дороге, сложите их в одну кучу. Любое движение приносит потери. Есть ли психотерапевтические осложнения после моих телесеансов? Есть, но на 90 процентов это просто совпадения. Есть истерические реакции легковнушаемых личностей, есть невежество родителей, которые нагнетают панику, неправильно оценивают свое состояние. Мне звонят некоторые, я их растормаживаю в течение минуты. Два-три слова, и все».
А что произошло с тысячами, которые не смогли дозвониться и «растормозиться»? Через несколько лет содеянное Кашпировским назовут психологическим Чернобылем, но что толку. Он практикует по сей день. Правда, залы уже не те, сам «психотерапе-у-вт» утратил известную живость и напор, и слава его потускнела. Но механизм, который Кашпировский запустил, продолжает работать. Только на арене другие личности.