Сергей Санников
ОБЩАЯ ИСТОРИЯ ХРИСТИАНСТВА
Теология. Арий и Афанасий
Теология в собственном смысле этого слова, как учение о Боге, издавна волновало умы людей. Обычно под теологией, в отличие от более широкого понятия — богословие, понимают доктрину о естестве Бога, Его свойствах, атрибутах и т.д. Естественно, христиане всегда имели разномыслия говоря о Боге. они должны были возникнуть т.к. представление о Всевышнем и Безграничном невозможно вместить без остатка в ограниченный человеческий разум.
Западная церковь практически всегда была более или менее едина в понимании сущности Троицы благодаря трудам Тертуллиана, который настаивал, что и Отец есть Бог и Сын есть Бог и Дух Святой есть Бог, но в тоже время они являются одним Богом, Который представляет собой одну Сущность, одно Естество в трех лицах. Восточные церкви, находившиеся под сильным влиянием Оригена, были разделены, т.к. в трудах этого мыслителя можно было найти подтверждение совершенно противоположных и противоречащих друг другу точек зрения.
Первый крупный богословский спор, расколовший Церковь начался в Александрии между Арием, учеником Антиохийской школы, несущим пресвитерское служение в одной из церквей Александрии и его епископом — Александром ок.320 г.
Епископ Александр в одной из своих проповедей использовал слово “омоусиос” — единосущный, описывая отношения Отца и Сына. Арий, будучи убежденным монотеистом, стал прекословить ему заявляя, что только Отец является истинным Богом, а Иисус — подчиненное божество По учению Ария — Логос имел начало Своего бытия, иначе он не был бы Сыном, ибо Сын не есть Отец. Логос создан из ничего по воле Отца и есть творение, но по сравнению с прочими творениями Он имеет преимущество, ибо Бог создал Его, чтобы через Него создать все остальное.
Арий выступал здесь как яркий представитель антиохийской богословской школы, ориентированной на буквальную интерпретацию текстов в их историко-грамматическом контексте. В Александрии же основным методом толкования была аллегория, которая акцентировала внимание на духовный смысл толкования каждого отрывка Писания. Однако епископ Александр был очень умеренный представитель этой школы, способный увидеть целостное: буквальное и духовное понимание природы Христа. Для него сказать, что некогда не было Сына — то же самое, что сказать — некогда не было Бога.
Спор становился всё более жарким и вскоре Александр созвал Собор, на котором присутствовало более чем 100 епископов Египта, где Арий был предан анафеме и отлучен от Церкви. Арий обратился за защитой к своим друзьям по Антиохийской школе, среди которых был могущественный епископ Евсевий Никомидийский, духовник императора Константина и другой Евсевий — Кесарийский, первый церковный историк. Эти друзья поддержали Ария не только из личной симпатии. Как отмечают многие историки, в те годы в Церкви рождалась “интеллигенция”, которая как бы “стеснялась” примитивной детской веры своих родителей. Она жаждала философского объяснения христианства. Учение Ария, находившегося под влиянием Аристотеля, было значительно более логичным и философски обоснованным, чем довольно туманные, хотя и интуитивно верные взгляды Александра.
Александр в свою очередь начал переписку с другими епископами и в Восточной церкви началась первая великая смута.
Константин был потрясен этими спорами. Это были годы его торжества. Совсем недавно он стал единым властелином всей Империи и ему рисовалась мечта обновления греко-римского мира единым учением христианства и вдруг этот нелепый спор! Неудивительно, что весной 325 г. он собирает за государственный счет I Вселенский Собор в г. Никее, который вошел в историю как Собор 318 отцов (хотя из Римского епископата их было менее 10).
2.4.1.1. I Вселенский Собор
Трудно представить себе чувства, с которыми впервые, после столетий полулегального существования, из разных частей Империи съехались епископы, многие из которых еще имели следы ран и увечий, полученных при Диоклетиане. Роскошь приема, торжественность встреч, ласка Императора усиливали уверенность в действительной победе Христа над миром.
Участников Собора было легко отнести к одной из трех групп: небольшая группа ариан во главе с Евсевием Никомидийским, другая небольшая группа сторонников Александра и подавляющее большинство епископов во главе с Евсевием Кесарийским недостаточно подготовленных и не имеющих собственного мнения.
Император Константин открыл Собор на латинском языке, чтобы подчеркнуть официальность этого собрания и умело руководил спорами на протяжении всех заседаний. В начале Собора ариане предложили свой символ веры, который вызвал общее негодование и был разорван. Затем Евсевий Кесарийский предложил примирительный символ веры, который был составлен в общих словах и устраивал обе стороны. Едва он был зачитан, как Император, предупреждая возможность возражения, поспешно заявил, что и он так верует, но потребовал внести в этот символ выражения “рожденный, не сотворенный” и “единосущный Отцу”, а также отрицание арианских формулировок.
Выражения, исшедшие из уст Императора, несомненно принадлежат Осию Кордовскому, епископу из Испании, который был советником Императора по церковным вопросам. Слово “единосущный” (омоусиус), ставшее причиной многолетней последующей смуты уже давно стало ортодоксальным в его латинском эквиваленте на Западе.
На Соборе присутствовал 30-летний дьякон из Александрии — Афанасий, секретарь епископа Александра, который настоял, чтобы в споры о взаимоотношении Отца и Сына был включен вопрос о спасении человека. Афанасий придерживался греческой концепции спасения, которая состояла в преобразовании греховной смертности в Божественное бессмертие. Как часто повторял Афанасий: “Он /Бог/ сделался человеком, чтобы в Себе обожить нас”. Именно поэтому, по мысли Афанасия, названного впоследствии Великим, Христос является равным, предвечным и единосущным Отцу.
Благодаря настоянию Императора, этот символ веры был принят всеми, за исключением Ария и его двух сторонников, которые были немедленно отправлены в ссылку.
К сожалению, от этого Собора не осталось никаких протоколов или «деяний», только воспоминания и легенды. Одна из них гласит, что многие восточные епископы, подписывая решения Собора, вместо “омоусиос” (единосущный) написали “омиусиос” (подобосущный), добавив только одну букву — йоту. Это позволило им уйти с Собора с чистой совестью. Достоверно же известно, что Собор осудил арианство, ввел в символ веры слово “единосущный”, а также решил некоторые вопросы церковного устройства. Хотя Собор закончился полным единодушием, борьба с арианством только начиналась.
Для большинства епископов Востока термин “единосущный” был незнакомый философский термин, который они не могли воспринять. Кроме того, под влиянием, многочисленных сторонников Ария в окружении Императора, настроения Константина стали меняться и вскоре он, вернув Ария из ссылки, приказал Афанасию, который был тогда уже епископом Александрии, восстановить его в должности. Афанасий наотрез отказался и Константин отправил его в ссылку, а Ария повелел ввести в Александрийскую церковь, но тот по дороге умер.
Религиозная борьба продолжалась. Много усилий было приложено арианами, чтобы очернить Афанасия, которого 5 раз отправляли в ссылку, где он провел более 17 лет. Большую поддержку ему оказал папа римский Юлий, который на поместном соборе в Риме оправдал изгнанника.
56 лет отделяющие I и II Вселенские Соборы наполнены драматической борьбы арианства и ортодоксии. Иногда казалось, что весь Восток поддерживает ариан и только один Афанасий сопротивляется всем. Но вскоре началось новоникейское движение, в котором выдающуюся роль сыграли епископы-богословы Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский, которых называют “великими каппадокийцами”. Они подготовили богословское сознание Востока к принятию “единосущности”.